![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Разойтись, признав существующие границы союзных республик, вполне отдавая себе отчёт, что они произвольны, - это был единственный способ избежать крови по «югославскому варианту». Население всего бывшего СССР согласилось с таким решением. Далеко не всегда миллионы людей проявляют такое дружное здравомыслие. Боли в сердцах появились позже, когда за обработку мозгов взялись Зюгановы, Жириновские, Лужковы и пр. Хочу вернуть ваше внимание, друзья, к тому слушателю «Свободы», который, окинув мысленным взором современную Югославию, заметил, что все, без исключения, её части идут в объединённую Европу. То есть, они опять будут в одном государстве. Невольно хочется спросить вместе с ним: так зачем пролили столько крови друг друга?! И может действительно случиться так, что в том же государстве в конце концов окажутся и Россия с Украиной, и Белоруссия, и Казахстан. Россия, правда, перед этим, по его мнению, дораспадётся. Я вспоминаю восемьдесят девятый год, своё путешествие по Украине, подробно рассказывал о нём по радио «Свобода». До распада СССР оставалось два года, для кого-то была дикой сама мысль об этом, другие понимали неизбежность предстоящего. Пришлось слышать разговоры и о Крыме. Западная Украина, между прочим, была за то, чтобы отдать его России. А Восточная говорила: «С какой стати?». Эту разницу помню очень хорошо, она меня поразила. Ну, а после Беловежья уже ни Украина не могла отдать Крым при всём желании, ни Россия не могла его принять – тоже при всём желании. Иначе могло бы пролиться много крови в других частях бывшего Советского Союза, и больше всего – русской крови. В письме слушателя «Свободы», который горюет до боли в сердце, самые опасные слова – о «живой тверди, отвоеванной и защищенной именитыми и безымянными героями, жизнями не одного поколения российских людей». Печально читать это у образованного человека. Он словно не знает, как дорого заплатила евроатлантическая цивилизация за то, чтобы объявить, наконец, вне закона такие доводы. Просто не хочет знать, как часто слишком заинтересованное понимание «этнической окраски всех пространственно-временных масштабов» превращало жизнь миллионов в ад. Боль в сердце отшибает память.
«Любой политик, - пишет Семён из США, - априори автократ, его цель - власть, но в стремлении к её абсолютизации его останавливают законы страны и реальное разделение властей. То есть, у него, как всегда, два выхода: или соблюдать конституцию, сохранив демократию, или нарушить её, не называя, конечно, вещи своими именами. Однако, нарушая конституцию, наряду с захватом средств коммуникации, и используя массовую демагогию (пропаганду), властитель забирает всю власть себе.
Но есть ещё два обязательных условия захвата автократом (диктатором) власти – недовольство народа своим жизненным уровнем, попросту говоря, нищета, и рабская психология, вызванная многолетним, иногда многовековым, подчинением. Общество нищих и рабов не может быть демократическим, а став таковым, неизбежно вернётся к диктатуре. Недаром Моисей сорок лет водил свой народ по пустыне – чтобы в живых не осталось ни одного раба. Я думаю, - продолжает Семён, - что ставить вопрос так: или благополучие, или свобода – неверно, но в вопросе о переходе к демократии благополучие всё-таки должно идти первым. Первый шаг сделан - капитализм на марше. Дальше - уничтожение монополизма, прежде всего, государственного, в бизнесе, резкий экономический рост, а там уж и ... рукой подать. На всё про всё лет тридцать, при хорошем раскладе», - пишет Семён. Спасибо, Семён, мне тоже кажется, что не меньше тридцати. Но когда читаешь некоторые письма на радио «Свобода», то нет-нет, да и подумаешь, что не хватит и ста.
«Любой политик, - пишет Семён из США, - априори автократ, его цель - власть, но в стремлении к её абсолютизации его останавливают законы страны и реальное разделение властей. То есть, у него, как всегда, два выхода: или соблюдать конституцию, сохранив демократию, или нарушить её, не называя, конечно, вещи своими именами. Однако, нарушая конституцию, наряду с захватом средств коммуникации, и используя массовую демагогию (пропаганду), властитель забирает всю власть себе.
Но есть ещё два обязательных условия захвата автократом (диктатором) власти – недовольство народа своим жизненным уровнем, попросту говоря, нищета, и рабская психология, вызванная многолетним, иногда многовековым, подчинением. Общество нищих и рабов не может быть демократическим, а став таковым, неизбежно вернётся к диктатуре. Недаром Моисей сорок лет водил свой народ по пустыне – чтобы в живых не осталось ни одного раба. Я думаю, - продолжает Семён, - что ставить вопрос так: или благополучие, или свобода – неверно, но в вопросе о переходе к демократии благополучие всё-таки должно идти первым. Первый шаг сделан - капитализм на марше. Дальше - уничтожение монополизма, прежде всего, государственного, в бизнесе, резкий экономический рост, а там уж и ... рукой подать. На всё про всё лет тридцать, при хорошем раскладе», - пишет Семён. Спасибо, Семён, мне тоже кажется, что не меньше тридцати. Но когда читаешь некоторые письма на радио «Свобода», то нет-нет, да и подумаешь, что не хватит и ста.